5 сентября 2022 в Брестоблсуде начали судить политзаключенную Инну Можченко. Судья Вера Филоник, прокурор Александр Батюшко. Можченко обвиняется по ст.369 УК (Оскорбление представителя власти) и ч.1 ст.130 УК (Разжигание вражды и розни).
Осталась работать в БелТА после 2020 года, но позволяла себе протестные комментарии. Кто такая Можченко?
Инна Можченко — разноплановая авторка. Судя по ее странице на сайте самиздата samlib.ru, пишет художественную прозу и поэзию, в жанрах фэнтези, приключений и любовных романов. А в 2019 году выпустила книгу «Герои партизанского края: 75-летию освобождения Беларуси и Победы в Великой Отечественной войне посвящается» (на сайте российского МИДа даже отмечалось, что издание выпущено "при поддержке Постоянного Комитета Союзного государства").С другой стороны, в соцсетях женщина иронизирует над выступающими в советской военной форме музыкантами. А на анонимной странице во "Вконтакте" и вовсе сохраняет картинки из "Усы Лукашенко" и пишет протестные комментарии.
При этом Инна Викторовна входит в "Союз писателей Беларуси", и (вплоть до задержания в сентябре 2021 года) работает на БелТА. В госкомпании она занимала должность "начальник сектора работы с электронной информацией отдела поддержки и развития интернет-ресурсов".
Задержание год назад, или как начиналось уголовное дело
28 сентября 2021 года в минской квартире случилась перестрелка. Почти сразу общественности стало известно, что в результате погибли двое: один сотрудник КГБ, и тот к кому силовики наведались — Андрей Зельцер. По этому поводу в соцсетях высказались многие. Свои комментарии оставила и Инна Можченко. В ее сообщениях, оставленных в Facebook-группе с названием "Солидарность", женщина вела переписку с неким Анатолием Чернышовым. Из-за этих комментариев 29 сентября нагрянули силовики уже к самой Инне. С того дня женщина сидит за решеткой. Там же она встретила свой 45-й День рождения.На суде обвиняемая кратко рассказала про условия в изоляторах, в которых за это время она сидела. Так, сперва ее поместили в ИВС "на Окрестина", где она провела 5 суток в 2-местной камере, в которой находилось 16 (шестнадцать) человек. Потом ее увезли в Жодино, в следственный изолятор. Там им устроили, как рассказала Инна, "воспитательный карантин". Так, на протяжении полутора месяцев в ее 8-местной камере находилось 14 человек; передачи не разрешались, из-за чего приходилось выпрашивать у сотрудников туалетную бумагу и прокладки. После их "сняли" с такого "карантина", условия чуть улучшились, однако к моменту суда все равно появились ощутимые проблемы со здоровьем.
А потом из жодинского изолятора женщину повезли судить в Брест. Почему судебный процесс проходит не в столице, где задержали Инну, где она жила и работала, — непонятно.
А был ли состав преступления? Суд разберется?
В чем именно заключается преступность сообщений Можченко, сторона обвинения на суде колебалась. Так, сперва прокурор Батюшко зачитал предъявленное обвинение: в период с 9 августа 2020 года по 29 сентября 2021 года Можченко оставляла публичные комментарии про погибшего 28.09.2021 сотрудника КГБ Федосюка, про его мать и в целом про сотрудников КГБ. В части комментариев, согласно гособвинителю, были признаки оскорбления, в других усмотрели признаки умышленного разжигания вражды в отношении правоохранителей.Однако имеющиеся в деле экспертизы проводились только для сообщений Можченко, которые она написала 29 сентября 2021. Таким образом, не было судебно-лингвистических экспертиз про сообщения, которые доказывали бы оскорбительность того, что Инна написала с 9 августа 2020 года по 28 сентября 2021 года. В итоге на стадии судебных прений прокурор подкорректировал обвинение: окончательно женщине вменили только написание оскорбительных и разжигающих вражду сообщений в день 29.09.2021.
Целиком на суде эти сообщения не зачитывались, а найти их на просторах Фейсбука брестской "Весне" не удалось. Однако известно, что проведенная в рамках дела судебная экспертиза обнаружила в них "формирование негативного стереотипа в отношении сотрудников правоохранительных органов". Прокурор, в том числе предъявив окончательное обвинение, трактовал сообщения куда шире: якобы Можченко подразумевала и одобрение поступка Зельцера, и подстрекала к насильственным действиям над правоохранителями. А значит, считает прокурор, есть состав преступления по статье о разжигании вражды и розни. Такие мотивы Инна и ее адвокатка на суде отрицали. И апеллировали к предъявленными самой прокуратурой доказательствами (а именно к судебно-лингвистической экспертизе, которая не нашла никаких двойных смыслов, никакого подразумеваемого призыва к насилию). В ходе прений прокурор не использовал свое право на реплику, чтобы как-то возразить на эти доводы.
По части, которая касается "оскорбительности" сообщений (то есть состава преступления по ст.369 УК), защита обвиняемой подчеркнула: согласно примечанию к статье, оскорбление должно быть выражено в неприличной форме. Адвокатка отметила, что в выступлении прокурора не было обозначено, какие именно слова имеют неприличную грубую форму, что именно противоречит общечеловеческой морали. Более того, проведенная в рамках дела экспертиза установила: все лексемы, использованные в комментарии, находятся в словарях русского языка общеупотребительной лексики без стилистических пометок. По этой части прокурор также ничего не ответил.
Судья Филоник огласит приговор 7 сентября.
